top of page
Поиск

Начало всех начал. Как начинался Тель-Авив

Фото автора: Борис БрестовицкийБорис Брестовицкий

Часть третья

Ну, на этот раз, казалось, что все проблемы окончательно решены. Будущие горожане исходили вдоль и поперёк свои участки, представляя, где будут расти цветы, а где будет стоять обеденный стол. Начались переговоры с кабланами* и поставщиками строительных материалов. Ибо с чего начинаются строительные работы? Правильно, с закупки строительных материалов.

Среди яффских евреев очень быстро нашлись сообразительные дельцы, которые узнав о предстоявшем большом строительстве, очень быстро выкупили у арабских владельцев все близлежащие каменоломни. Зачем, спросите вы? А затем, чтобы поднять и так не низкую цену на камень. В два с половиной раза! С 18 франков за блок* до 40. Очень не хотелось людям переплачивать так много, но выхода не было. И «потекли» повозки с камнем в сторону Ахузат Байт, и потекла денежная река в карманы владельцев каменоломен.


Но, к счастью, далеко не все яффские евреи были столь неразборчивы в способах заработка. И в доказательство этому, в один из тех дней в магазин Акивы Вайса зашел Давид Арбер – торговец мукой и зерном, представитель весьма малочисленной яффской общины караимов.

— У меня к Вам, господин Вайс деловое предложение, которое на первый взгляд может показаться Вам весьма необычным, но я прошу Вас дослушать меня до конца, — сказал Арбер.

— Я Вас внимательно слушаю, господин Арбер, — Вайс отодвинул свои бумаги в сторону.

— Я знаю, насколько сейчас поднялась цена на камень, и представляю, как это ударило по карману членов вашего товарищества, — продолжил Арбер, — И вот что я хотел Вам предложить. Вы знаете, что у меня в Яффо есть мельница и большой склад. Но торговля зерном и мукой давно потеряла для меня интерес. И я хочу построить вместо мельницы кирпичный завод. За свой счет, разумеется. И я очень хотел бы, чтобы ваше товарищество покупало у меня кирпич для стройки. Я могу пообещать Вам цену в четыре раза дешевле нынешней, если Вы, господин Вайс, пообещаете покупать у меня кирпич хотя бы первые два года.

Вот таким необычным было предложение Давида Арбера. И пока удивленный Акива Вайс раздумывал над услышанным, он разложил на прилавке предусмотрительно принесенную с собой мешковину и выложил на нее… три кирпича. Кирпичи были одного размера и формы, но разного цвета и разной структуры. В ответ на еще более изумленный взгляд Вайса, Арбер, улыбнувшись, пояснил, что, оказывается, его старший сын уже несколько лет изучает инженерное дело в Германии. И по просьбе отца он ознакомился с технологией изготовления кирпича и прислал три образца, сделанных на трех разных машинах. Описания машин тоже имеются.

Эта убедительная демонстрация показала Вайсу всю серьезность намерений Арбера. Они обсудили детали, и скрепив рукопожатием предварительный договор, вместе отправились на телеграф – отправлять телеграмму сыну Давида Арбера. Через день пришел ответ :» Машина для изготовления кирпича куплена и в ближайшее время будет кораблем отправлена в Яффо!»

И первую партию белого кирпича Акива Вайс заказал для своего будущего дома. Но появление нового строительного материала внесло понятную сумятицу на рынке. Одни подрядчики с радостью начали использовать кирпич, другие предпочитали по старинке строить из известняка и песчаника , встретив нововведение в штыки. И эти последние утверждали, что «европейский» кирпич не годится для жаркого палестинского климата , что дома из силиката не простоят долго, распространяло различные слухи о вредном влиянии на человека материалов, из которых изготавливался кирпич.

Споры о достоинствах и недостатках кирпича достигли такого накала, что руководство банка АПЕК, финансировавшего строительство Ахузат Байт, было вынужденно обратиться к членам товарищества с письмом следующего содержания:

«Руководству банка АПЕК стало известно, что некоторые члены товарищества «Ахузат Байт» собираются строить свои дома из силикатного кирпича, а не из известняковых блоков. Этот кирпич, изготавливаемый из цемента, песка и глины, является новым и малоизученным (в Палестине –ББ) строительным материалом . Руководство банка не располагает достаточными свидетельствами о достоинствах либо недостатках силикатного кирпича в сравнении со старыми и давно применяемыми строительными материалами. Руководство банка не знает, как будет влиять силикатный кирпич на стоимость возводимых из него зданий в течение длительного времени. В связи с этим, руководство банка обращается к членам совета товарищества, для продолжения нормального финансирования строительства, предоставить банку в кратчайший срок мнение независимого эксперта – архитектора или строительного инженера, для того, чтобы можно было произвести перерасчеты экономической целесообразности использования нового строительного материала» *.

После появления такого обращения банка, только четверо из яффских подрядчиков были готовы продолжать строительные работы с использованием кирпича. Остальные – отказались! Вам знакомо двухэтажное здание на углу улиц Герцль и Ахад Ха-ам? Это дом Акивы Вайса, первый дом поселения Ахузат Байт, построенный из кирпича. Из кирпича, изготовленного на заводе Давида Арбера. Сто лет прошло, а дом стоит. Между тем, как множество зданий, построенных из известняка в то же время и даже позже, дали трещины, а некоторые вообще рассыпались.

Итак, Акива Вайс начал строить свой дом из кирпича, а члены товарищества Ахузат Байт уже привыкли Вайсу доверять. И раз этот новый строительный материал подходит Вайсу, значит, он вполне годится и для других членов товарищества. Так разрешилась еще одна проблема. Но и она была вовсе не последней.

Очень многие хотели «нагреть руки» на строительстве нового поселения. Кто-то пытался сделать это по возможности честно, других проблемы совести абсолютно не беспокоили. И, к сожалению, среди последних было не мало и евреев. Один из таких не очень разборчивых соплеменников, будучи очень обижен на то, что его обошли стороной в сделке по продаже земельного участка*, придумал следующее.

В турецком земельном кодексе того времени существовал следующий закон. Если кто-то высаживал деревья на пустовавшей земле (т.е. земле, на которой ничего не растет и ничего не построено), и ухаживал за этими деревьями в течении четырех дней, то на пятый день эта земля переходила в его собственность. Так вот, человек, о котором я веду речь, дождался, пока бригада «босяков» закончит выравнивать центральную часть земельного участка, нанял несколько десятков рабочих и послал засадить эту часть саженцами деревьев. Кроме того, рабочим было строго наказано охранять эти деревья в течении четырех дней. Далеко не все члены товарищества знали турецкие законы, поэтому они даже с радостью восприняли появление деревьев в самом центре своего будущего поселения. А рабочие объяснили этот «подарок» пожертвованием безымянного мецената. И лишь случайно оказавшийся там Шимон Роках* «открыл» поселенцам глаза. Срочно вызвали Вайса, и, после длительных переговоров, ему удалось уговорить рабочих покинуть участок. Естественно, что не просто так — он предложил им отступные в размере, превышающем обещанный бесчестным землеторговцем заработок*.

Прошло не более месяца, как однажды утром, придя на свой участок, Акива Вайс видит там несколько бедуинских палаток. Бегают шумные собаки, возлегают на песке гордые верблюды, носятся с визгом десятки чумазых ребятишек. А сами бедуины не обращают никакого внимания ни на владельцев участков, ни на строителей, и беззастенчиво крадут у последних строительные материалы и инструменты. Вайс пытается призвать бедуинов к порядку, пристыдить их, но вдруг из толпы выходит крупный мужчина, одетый в одежды клана араб-аль Мантофи и начинает громко кричать. Видя, что Вайс не боится его криков, бедуин вытаскивает пистолет и начинает стрелять в воздух, прямо над головой Акивы Вайса. И все это происходит на глазах у многочисленных свидетелей. Безоружный Вайс вынужден был ретироваться.

Но даже покинув строительную площадку, Вайс не оставляет ситуацию на самотек. Он отправляется в турецкую полицию. Там даже не дослушав, его отсылают к русскому консулу – у Вайса нет турецкого гражданства, он все еще подданный российской империи. Вместе с помощником консула Вайс вторично возвращается в полицейский участок. Теперь у полиции нет выхода, и в сопровождении нескольких жандармов и помощника консула, он возвращается на строительную площадку Ахузат Байт. Жандармы легко находят того самого бедуина и арестовывают его. Начинается следствие и в ходе расследования выясняется, что появление бедуинов на строительной площадке было вовсе не случайным. Кто-то им заплатил им за этот «рейдерский « захват земли. И, как оказалось, этот «кто-то» — один из уважаемых и влиятельных членов еврейской общины. Выяснилось это благодаря Исраэлю Тененбойму. Оказывается, этот человек еще два года назад просил Тененбойма «включить» его в сделку по продаже земли товариществу Ахузат Байт, уговаривая его повысить цену участка. Естественно, что Тененбойм, который был честным торговцем, ему отказал, но человек этот затаил обиду.

По окончании следствия, бедуина отпустили с условием, что он уведет свое племя с участка. И только убрались бедуины с участка, как возникла новая проблема. Вайса вызвали в суд Яффо, где судебные исполнители предъявили ему неоплаченный вексель товарищества Ахузат Байт, якобы выданный на имя того самого еврея, приславшего бедуинов. Вексель этот был на сумму в 25 тысяч франков. И хотя и Вайс и все члены товарищества твердо знали, что вексель подложный, подкупленные турецкие чиновники требовали либо срочной оплаты векселя, либо ареста всех членов комитета товарищества.

И вновь на помощь пришел Шимон Роках. Он «уладил» эту проблему, снизив сумму вымышленного долга в пять раз. И Вайсу ничего не оставалось делать, кроме как выписать чек на эти самые пять тысяч франков. Ни за что! Хорошо, что в детали этой истории были посвящены многие члены товарищества, и никто ни на секунду не усомнился в честности Акивы Вайса и других членов комитета.

И все это лишь часть из тех трудностей и проблем, с которым пришлось столкнуться строителям Ахузат Байт. Я не стал рассказывать вам, например, о драках. Да, да о драках между арабскими и еврейскими рабочими за право строить. Я не стал рассказывать о компании, развернутой некоторыми жителями Неве Цедека против строительства нового поселения, которое сразу пыталось стать независимым. Я не стал рассказывать о борьбе за воду и за колодцы, о борьбе за дороги и еще многое, что сегодня уже забыто. Заканчивая свой рассказ о рождении Тель-Авива, я бы хотел рассказать о чем-то хорошем, оптимистичном. И, пожалуй, самым большим оптимистом Ахузат Байт (кроме самого Акивы Выйсы) был Реувен Сегаль. Ему не повезло во время лотереи ракушек – он не выиграл участок, и поэтому ему пришлось самому искать подходящую землю и самому договариваться с продавцом. Молодой купец, приехавший из Румынии, очень хотел построить свой дом. Он готов был помогать строителям, он готов был ночевать на стройке, чтобы не воровали материалы. Он готов был переплатить за камень, не дожидаясь начала работы кирпичного завода Арбера.

И в конце мая 1909-го года Реувен Сегаль вместе со свой семьей въехал в свой собственный дом – первый дом Ахузат Байт, первый дом Тель-Авива*.

Много лет спустя сын Реувена Сегаля, доктор Пинхас Сегаль рассказывал:» … мой отец был слишком молод, ему было всего 29 лет. В его венах текла горячая кровь. И он решил, что если строить свой дом, то строить сейчас, немедленно! Ни ждать ни дня. И всего через две недели после принятия этого решения, у отца была своя земля, строительные материалы и документы. «

Через две недели после того, как Реувен Сегаль заложил первый камень в фундамент своего дома, начал строительство Ицхак Перельштейн, а еще через несколько дней – Иехезкель Суховольский-Данин, за ним – Михаэль Полак, Нахман Фельман и другие…

И завертелось и побежало. Трудно быть первым, но продолжать за первыми намного легче. И вот уже определилась первая улица и на ней начали строительство первого колодца*. Заказали новые, более мощные насосы у братьев Штайн – глубина первого тель-авивского колодца составляла 15 метров.

Акива Вайс был человеком довольно скромным. Но тут и он решил оставить память потомкам. На одном из камней он собственноручно вырезал свои инициалы и попросил рабочих уложить этот камень в самый нижний ярус колодца, в основание.

Всего через шесть месяцев после памятной лотереи ракушек, стояли в Ахузат Байт 37 домов, давали воду два колодца с насосами, полным ходом шло строительство первой гимназии и начиналось сооружение водопровода. Прокладывались дороги, устанавливались столбы для осветительных газовых фонарей.

Ахузат Байт из фантастического проекта на бумаге, на глазах становился реальным городом. Первым еврейским городом новой Эрец Исраель….

Примечания:

*Каблан – подрядчик, иврит.

*Камень в каменоломне вырубали большими блоками, и так эти блоки и продавали. При необходимости блок пилили на более мелкие камни.

* перевод письма банка АПЕК – Борис Брестовицкий

* этот человек, который даже не достоин того, чтобы я упоминал его имя в своем рассказе, предлагал Вайсу земельный участок к югу от Яффо, на бывшем кладбище, по цене во много раз выше, чем та, по которой Вайс приобрел землю Ахузат Байт.

* Шимон Роках – один из создателей поселения Неве Цедек

*самое интересное, что согласно того же турецкого закона, застроить этот участок тот бесчестный человек все равно не смог бы. Он так бы и остался владельцем сада.

* дом Реувена Сегаля стоял на улице Иегуда Халеви 25, и был снесен по непонятным причинам в начале 80-х годов прошлого века.

* первый колодец Ахузаь Байт находился на сегодняшнем пересечении улиц Ротшильд и Нахалат Биньямин.

Это третья и завершающая часть рассказа о начале строительства Тель-Авива.  Но этот вовсе не последний мой рассказ об истории этого замечательного города!

Share this:

10 просмотров0 комментариев

Недавние посты

Смотреть все

Comentarios


bottom of page