Ветер с моря так сильно раздувал мою трубку, что она искрилась огненными мухами, как маленький костер. В какой-то момент я даже начал опасаться, что искры могут поджечь скатерть столика, за которым я сидел. Я встал, затушив трубку, и решил всё-таки перебраться в кафе. Там, в тепле, усевшись перед своим компьютером, я продолжил готовиться к новой экскурсии. Через некоторое время ко мне тихонько подошел Джонни – бармен-барриста, и тронув меня за плечо, попросил:
— Борис, подвинься мне — нужно с полки бутылку достать.
Полка с хорошими напитками находилась прямо над моей головой и я отодвинулся. Джонни встал на табуретку, достал с верхней полки бутылку Хеннеси и, вытерев ее от пыли, отнёс за соседний стол. Там сидела в одиночестве женщина примерно моих лет, явно туристка, судя по ее легкой одежде.
Джонни вернулся ко мне, извинился ещё раз и поменял мою чашку кофе. Когда он принес новый кофе, я его спросил:
— неужели ты не можешь налить коньяк ей в стакан?
— она попросила целую бутылку, ответил Джонни.
Одинокая женщина с целой бутылкой коньяка — это уже было интересно и, закрыв файл на своем компьютере, я стал наблюдать.
Она сама налила коньяк в свой стакан, еще раз отвергнув помощь Джонни. Долго держала стакан в руке, периодически опуская его на стол и снова поднимая. Наконец, тяжело вздохнув, она выпила его залпом, как водку. В глазах появились слезы, но не те слезы, которые «выбивает» алкоголь, а другие. Слезы, которые текут сами по себе.
Нас в кафе было двое. Погода была совсем не туристическая. Ветер вылизал старый Яффо и слизал даже туристов. Редкие автобусы, качаемые сильными порывами долетающего с моря ветра, останавливались прямо у дверей ресторанов, на несколько минут блокируя дорогу. Но Яффо был настолько пуст, что никто даже не сигналил, пока семенящие туристы, кутаясь от ветра перебегали дорогу.
Джонни ушел на кухню. Нас в кафе было двое. И рано или поздно это должно было произойти…
— Herr, kann ich Sie behandeln? * – голос у дамы был уставший, я бы сказал, больной.
Warum nicht, — ответил я, — aber lass uns Englisch sprechen. Мои познания в немецком были скудны.
Я понимал, что ей не нужен ни собеседник, ни собутыльник. Ей нужен был слушатель. Такой, которого она никогда больше не увидит, и которому можно рассказать все, что хочется «излить».
И она рассказала…. Живет в Щвейцарии. Очень любит Израиль, старается приезжать раз-два в год. Дети большие, муж живет в Америке.
Пять лет назад познакомилась в Яффо с израильтянином. И с тех пор стали встречаться. То он к ней прилетал, тот она к нему. Все было хорошо. Им было хорошо вдвоем. Гуляли, ходили на море.
Два месяца назад он умер…. И это ее первый приезд в Яффо уже без него.
Она не жаловалась. Видно было – женщина сильная, самодостаточная. Просто ей хотелось рассказать. Выпили. Джонни понимающе улыбнулся. Поговорили еще. Выпили. Она похвалила мою трубку, сказала, что сейчас редко кто курит трубку. Я похвалил ее часы. Беседовать со мной ей явно не хотелось, ей нужен был слушатель.
Наконец, пришли мои туристы. Мама и дочка, замерзшие от яффского ветра, жалеющие, что отказались от машины.
Дама попросила завернуть недопитую бутылку и направилась к выходу.
У самых дверей она повернулась и одарила меня такой улыбкой, что крылья за спиной выросли. Как будто не было слез пять минут назад. И ушла в ветер, подставляя лицо первым каплям дождя.
Женщина всегда остается женщиной.
С праздником, дорогие….
— могу ли я Вас угостить, господин?
— почему бы и нет. Но давайте говорить на английском
Comments